Кони беспредела

Сразу скажу, что песня эта печальная. И сильная.

Ехали мы, ехали с горки на горку,

Течет мирная жизнь. Все как обычно: то вверх, то вниз, но в целом спокойно.

Кто такие «мы»? «Мы» это мы — русские люди. Почему? Песня в Русском альбоме под балалайку.

да потеряли ось от колеса.

Но пропадает что-то важное, что позволяло ехать спокойно и мирно своим путем.

Песня написана в 1992 году, и перед глазами автора могла стоять как буржуазная революция девяностых, так и революция 1917 года. Кроме того, это может относиться к любому общественному потрясению и разрушению привычного уклада. Но ко времени написания песни именно эти две перемены строя были актуальны для России.

Но, послушайте, разве Гребенщиков — о политике? не о Бодхидхарме, цветах Йошивары, сияющей пустоте и галлюциногенных грибах?

Нет. Он обо всем, и острополитические песни у него есть: Этот поезд в огне, Козлы, Вечерний М, Пошел вон, Вавилон и другие.

Еще в школьном возрасте он написал письмо Хрущеву, которое успела перехватить мама — так что политикой наш махатма интересуется давно. Просто в определенный момент он понял, что дзен, саке и вышеупомянутые грибы под музыку Битлз интереснее.

Вышли мы вприсядку, мундиры в оборку —
солдатики любви — синие глаза.

Герои ехали-ехали, сидеть устали, потом их повозка сломалась, и они вышли радостные, что теперь можно размять ноги — и кинулись плясать. «Вприсядку» тоже указывает на их русский характер, поскольку обозначает национальный танец.

Оборки — романтический стиль в одежде. На мундирах они не предусмотрены, но, надо полагать, это такие же мундиры, как «солдатики любви» — солдаты.

«Солдатики любви» — явная отсылка к песне Soldier of Love (Lay Down Your Arms), Солдат любви (Сложи оружие), которую написали в 1962 году Buzz Cason, Tony Moon, а спел Артур Александер.

Она была бы, скорее всего, забыта, если бы Битлз не перепели ее на BBC в 1963 году. Хотя официальный альбом вышел только в 1994 году, через два года после Коней беспредела, Гребенщиков мог ее слышать на бутлеге, вышедшем в конце семидесятых, или в оригинальном звучании на сингле авторов. У битлов «Солдат любви» превращается в «Солдаты», во множественном числе.

Песня выражает распространявшуюся в то время хиповую идею «занимайтесь любовью, а не войной».

Итак, некий общественный уклад сломался, но уставшие от него люди, к тому же полные романтических ожиданий и надежд, рады и веселы.

Как взяли повели нас дорогами странными,

К великим потрясениям приводят довольно странные пути.

вели, да привели, как я погляжу:
сидит птица бледная с глазами окаянными;

Сильный образ. Бледность ассоциируется с персонажами апокалиптических видений и с глубоководными монстрами, живущими в полной темноте. Окаянный — проклятый. Птица с проклятыми глазами. Есть раскаянный, то есть тот, кто сам себя клянет за то, что сделал, а есть наоборот — тот, кого проклинают.

Предполагаю, птица может символизировать смуту или то, что к ней влечет.

что же, спой мне, птица: может, я попляшу.

Поется с ярко выраженным сарказмом и гневом.

Нужно заметить, Борис Борисыч всегда исполняет свои песни так, как будто понимает, о чем они.

Но нам не говорит.

Спой мне, птица, сладко ли душе без тела?

Птица — сущность явно потусторонняя, раз в курсе таких дел.

легко ли быть птицей, да так, чтоб не петь?

И не поет. Птица, которая не поет. Она явно символизирует какое-то ненормальное явление.

Томик Маркса у нее в когтях, не иначе.

Запрягай мне, Господи, коней беспредела:
я хотел пешком, да видно, мне не успеть.

А чем мне их кормить, если кони не сыты?
как их напоить? — они не пьют воды.
Шелковые гривы надушены, завиты;
острые копыта, алые следы.

А вот и революционный террор. Копыта у коней острые и скачут они по крови. Справиться с ними трудно или невозможно. «Пешком» не получается: «крутые времена требуют крутых решений». Кони красивы, с шелковыми гривами, ведь впереди романтика перемен и борьбы.

Но непонятно, почему герой обращается к Господу.

Непонятно, и, тем не менее, устроители разных беспределов нередко к нему обращаются, поскольку не понимают, что делают:

А вот и все мои товарищи: водка без хлеба,
один брат Сирин, другой брат Спас,

Сирин — персонаж славянских мифов. Спас — от слова Спаситель (Христос).

Лирический герой пьет без закуски между родной ему традиционной русской культурой (брат Сирин) и христианством (брат Спас), тоже родным, поскольку оно с нами более тысячи лет.

Возникает вопрос: почему Сирин — брат, а не сестра? ведь это птица с женской головой и грудью, из древнерусских легенд.

Ну хорошо, если не она, тогда кто? Ефрем Сирин? Исаак Сирин? Мужи достойные, но в творчестве БГ не засвечены. Вот птица Сирин, другое дело.

Что же до рода существительного, то Борис Борисыч ведь не Пушкин все-таки с его реализмом — поэзия психоделическая, тут не только перемена пола — что угодно может произойти... постойте, так ведь и у Пушкина она по меньшей мере раз случилась:

Кобыла по мере запрягания плавно превращается в коня. Так что не будем слишком строгими. Ни к Пушкину, ни к БГ. А кто изволит смияццо, пусть напишет лучше, будем признательны.

а третий хотел дойти ногами до неба,
но выпил, удолбался — вот и весь сказ.

Рядом человек-неудачник. Но не простой лузер, а великий мечтатель.

Эх, вылетела пташка, да не долетела:
заклевал коршун да голубя.

Можно выходить вприсядку, идти дорогами странными, читать и писать утопии, мечтать о прекрасном и светлом будущем, но жизнь рано или поздно приложит лицом об стол, если потеряно что-то важное.

Запрягли, взнуздали мне коней беспредела,

Обратите внимание, здесь не указано, что Господь имеет отношение к запряганию коней. Лирический герой просит его сделать это, но кто в конце концов их запрягает — неясно.

а кони понесли — да все прочь от тебя.

«Понесли» — коневодческий термин. Означает неконтролируемый бег лошади из-за страха или стадного инстинкта.

«Прочь» от кого?

Единственный, к кому до этого обращался лирический герой, это Господь. Значит, и понесли от него, что логично, если учесть закономерные результаты каких бы то ни было беспределов.

Метились мы в дамки, да масть ушла мимо:
все козыри в грязи, как ни крути.

И снова об утопии и неудачничестве — на этот раз в терминах шашечной и карточной игры. «Метились мы в дамки» — буквально, пытались превратить обычную шашку в дамку, которая намного сильнее. В переносном смысле, хотели сорвать большой куш, добиться чего-то исключительного. «Масть ушла мимо» — неудача, но уже в карточной игре. «Козыри в грязи» — то, что есть сильное, козырное, чем можно гордиться, что дает перевес, испорчено.

Отче мой Сергие! отче Серафиме!

Лирический герой посреди уныния неожиданно обращается в звательном падеже на церковно-славянском языке к двум наиболее прославленным русским святым — Сергию Радонежскому и Серафиму Саровскому.

звезды наверху, а мы здесь — на пути.

Он вспоминает, что есть иной мир. Но мы в этом, и идем тяжелой дорогой.

Ранний вариант «а снег на пути». Мне он больше нравится. И сочетается с упомянутым стихотворением Блока, где все время идет снег и происходят разные другие похожие вещи.

Как я шел к этому толкованию?

Сначала я придумал первую версию и показал жене. Она приняла некоторые моменты, но в целом была не согласна. Я тоже не был в большом восторге от того, что получилось.

На следующий день Марина сказала, что ей пришло толкование этой песни во сне. Она спала — и во сне думала. Совсем как Дмитрий Иванович Менделеев в легенде о происхождении периодической таблицы.

А вот я лучше ей слово дам (расшифровка с диктофона):

— Так ты думала или спала?

— Вечером я прочитала твою статью, и поняла, что с ней не согласна. Мне кажется, что-то другое значит эта песня. А под утро мне приснился сон. И в нем я могла думать. Как будто я просто думала, но вдруг поняла, что спала в это время. А может, находилась между бодрствованием и сном. Как только мне это приснилось, я проснулась, но все помнила. Тогда я поняла, что новое толкование мне понятно и нравится.

— Как Менделеев?

— Да. Ха-ха!

— Но твое толкование все равно похоже на мое.

— Нет, не совсем. У тебя сделан акцент на неудачничество и на то, что они там плохие. Мне кажется, они не плохие, а, наоборот, наивные и добрые, и от этого пострадали. Это о том, как опыт приобретается. Человек шарахается по буеракам, а потом, может, ума приобретает. Но дорогой ценой.

Им, может, надо было просто ехать дальше — вверх-вниз, вверх-вниз, потому что это нормально. Хорошая, спокойная жизнь, она такая и есть — вверх-вниз. А все порывы так и заканчиваются. «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Они от неудовлетворенности. Лучше не становится, а только страшнее и хуже.

— Тебе тоже больше нравится вариант «снег на пути»?

— Да. А что до другой версии — ее я вообще не понимаю. Красивая музыка в этой песне. Невероятно красивая, которая, как мне кажется, имеет большее значение, чем слова.

— Когда ты ее расслышала?

— Я просто слушала Гребенщикова из-за тебя. У него есть несколько песен, которые мне нравятся, и это одна их них. Она — загадка для меня. Никогда раньше не думала о значении, но она такая гипнотизирующая. И печальная. Но я не против печального.

— Почему ты «из-за меня» его слушала?

— Потому что ты на мою флешку в машине записал двадцать альбомов Гребенщикова. И я плевалась ужасно, натыкаясь на них. Как я ненавидела эти песни! А потом слушала-слушала, слушала-слушала, и нашла несколько таких, которые гениальные, я считаю. Эта в том числе. Есть бессмысленные и некрасивые, на мой взгляд, а есть такие вот очень хорошие песни.

— Мне тоже далеко не все у него нравится. Но прежде, чем это понять, надо прослушать. Поэтому записал все подряд. А вот обращение «Отче мой Сергие, отче Серафиме», оно зачем?

— Человек ходит по земле, но все равно обращается к Богу в безвыходной ситуации. Есть польза какая-то от всех этих страданий. Человек приобретает опыт. Понимает, что сам по себе недостаточен для того, чтобы в одиночку найти некий светлый путь, прямой и ясный. Да еще без взлетов и падений, только вверх. Вот и просит о помощи Бога. И святых.

— Ты говорила, эта песня показалась тебе очень русской.

— В Чиангмае я ехала вечером домой, и на нее наткнулась. Послушала раз пять, и у меня было чувство, что перенеслась в Россию. Скорее всего, это случилось из-за контраста: «Кони» не похожи на тайское мяуканье и на англоязычные приличные и сдержанные песни. «Кони» отчаянные, разухабистые, с намного большим диапазоном чувств, но без излишнего пафоса. Сложная такая песня — совсем как наша дорогая родина.

Когда она рассказала, о чем думала во сне, я увидел, что многие моменты исправились и стали логичнее. Также Марина нашла информацию о песне Солдат любви.

Затем я сделал компиляцию своей версии и Марининой.

Так что статья эта не моя и не ее. А совместно нажитое имущество.

Теперь дадим слово самому Борису Гребенщикову и узнаем, что он думает по поводу толкований его песен. Или не «думает», а излагает предназначенную для нас версию:

Понимаете, ни одна песня не бывает «о чем». Это чудо, которое появляется вне зависимости от того, что я думаю и чего хочу. Если я собираюсь туда что-то вложить, чтобы песня была «о чем-то» — она стопроцентно, гарантированно не получится.

Если же дать своей душе просто воспринимать как есть... может быть, специально настроиться нужно... я не знаю, как это происходит... вдруг понимаешь, что складывается то, чего пять минут тому назад не было, появляется какое-то новое чудо, тайна, и вот за этой тайной нужно идти и не отпускать ее, как гончая. И тогда, если повезет, получится песня.

А вот о чем она, каждый решает для себя. Знаете, самый простой пример — математическое уравнение: оно ни о чем. Уравнение только сообщает о том, как все есть, а подставлять в него свои значения каждый должен сам.

Сказано красиво, но никогда не поверю, что, например, Поезд в огне — ни о чем. Там все слишком понятно и просто. Даже у БГ есть песни, толкование которых не представляет сложности.

Но если в Поезде в огне все ясно, о Конях беспредела такого не скажешь. Я предложил толкование, и считаю его возможным, при этом до конца быть уверенным в нем не могу.